Петр Ситник: «Мне нравится "находиться в моменте", когда человек начинает понимать»
Заместитель декана вечерне-заочного факультета экономики и управления НИУ ВШЭ — Пермь Петр Ситник разностронний человек: увлечение наукой и преподавательская стезя сочетаются в нем с вдохновением в творчестве. Он постоянно профессионально развивается: прошел обучение в Российской экономической школе, Высшей школе Бремерхафена (Германия), по программе обмена фонда Ротари (США) и др. При этом Петр много раз становился обладателем премии «Преподаватель года» на вечерне-заочном факультете в номинации «Самый креативный преподаватель». В рубрике интервью «без галстука» он рассказал о том, как стал преподавателем, что ценит в студентах и как творчески организует свободное время.
— В каком возрасте Вы прочитали свою первую лекцию, какие эмоции она у Вас вызвала?
— Это случилось, когда я учился на пятом курсе в Вышке. Валерий Михайлович (Архипов. — Прим. ред.) предложил остаться на кафедре и готовиться к преподаванию. Поэтому первую лекцию я читал преподавателям кафедры. Это было больше похоже на защиту диплома или курсовой (улыбается). Помню, мне нужно было рассказать про финансы фирмы. Когда лекция началась и мне стали задавать вопросы, я понял одну очень важную для себя вещь: если быть честным перед аудиторией, т.е. выходить к ней с посылом «я расскажу вам только то, что я знаю, и не претендую на ваши знания», то все пройдет очень хорошо. Некоторые преподаватели, например, тоже что-то не знали из того, что я «откопал». Затем состоялась моя первая настоящая лекция перед студентами второго высшего, они все были в возрасте от 45 до 60 лет, все начальники разных компаний. Я им сразу сказал (смеется): «Вы знаете многое, я преклоняюсь перед вами, наша задача — разобраться в том-то и том-то, и я могу вам в этом помочь». И сразу начался диалог. В дальнейшем, когда у меня возникали проблемы с обратной связью, я анализировал ситуацию и понимал, что тот момент, когда я начинаю претендовать на нечто большее, чем просто преподаватель (смеется), и становится источником проблем.
— Получается, чтобы добиться взаимодействия со слушателями, нужна прежде всего искренность с Вашей стороны?
— Прежде всего искренность по отношению к самому себе, к тому, что ты делаешь, к студентам (смеется). Искренность и осознанность, умение понять, что в данный момент происходит в аудитории. У меня есть такое свойство, я «загоняюсь» во время лекции, увлекаюсь чем-то и замечаю, что группа уже не понимает, что происходит, или, например, задание какое-нибудь дам и сижу, жду, когда студенты его сделают. А они в это время уже «ничего не понимают»…
— Если речь идет о втором высшем, то люди вполне осознанно приходят учиться и знают, что им нужно от лекций. А если говорить о первокурсниках, вчерашних одиннадцатиклассниках, как удается завоевать у них авторитет?
— Искренность и честность действуют везде. И юмор — он нужен тем и другим. Несмотря на то что взрослые приходят за знаниями, по факту на лекции приезжают люди, уставшие после работы. Они, наверное, хотели бы посмотреть красивый фильм на BBC (смеется), а не учиться, тем более в пятницу вечером. С «дневными» происходит то же самое, просто им приходится чаще актуализировать, зачем им это все нужно. Я сейчас перешел на формат обучения, более близкий к тренинговой форме, когда я сначала даю задания, которые они выполняют, а потом мы разбираем возникшие и возможные ошибки. При такой подаче невозможно дать задание, не объяснив актуальности проблемы. В результате многие моменты, связанные с заинтересованностью, уходят. Даже такой пример с «дневниками»: они привыкли заниматься по 45 минут, полтора часа им сидеть без перерыва тяжело, приходится делать паузы, рассказывать байки, легенды, разряжать обстановку и лишь потом идти дальше.
— Что Вас привело в образование?
— Если вернуться в мое детство, можно понять, что мне всегда это нравилось. Я родился в большой семье (у меня три сестры и брат), и в какой-то момент у моей старшей сестры появились пробелы в математике. Она поняла это, когда начала готовиться к экзаменам и и обратилась ко мне за разъяснением каких-то математических действий, которые изучал сам в это время. Вот тогда я понял, что мне нравится «находиться в моменте», когда человек начинает понимать. Когда же заканчивал НИУ ВШЭ – Пермь, понял, что у нас тут такие знания, которые в 2003 году только-только начинали актуализироваться на финансовом рынке и в бизнесе. И до сих пор есть гигантская пропасть между рутиной в области экономики и финансов и тем, что мы преподаем с научно-практической точки зрения. К слову, я никогда не видел себя бухгалтером или финансистом. Возможно, именно по причине рутинности такой работы. К тому же мне всегда нравилось выступать на сцене, у меня был положительный опыт, я этим гордился и даже зарабатывал себе на студенческий хлеб, но понимал, что артистом тоже не стану, так как быт артиста мне не нравится. Решение пришло само собой, когда Валерий Михайлович (Архипов. — Прим. ред.) предложил остаться на кафедре. Я в тот момент подумал, что это будет удачное сочетание: находиться на виду, на публике, при этом способствовать открытию для нее чего-то нового.
— Что изначально стало стимулом для выбора именно экономического вуза?
— Поскольку я учился в обычной районной школе на «отлично» и учителя всегда мне говорили, что я «могу больше», что надо уходить из школы и искать место учебы после 9-го класса, что при этомне могу нигде себя найти, ни в физике, ни в химии, а техникумы меня не устраивают… Вот тогда мы с мамой нашли экономический колледж (сейчас это лицей № 4), где для меня началась совсем другая жизнь, я себя ощутил как в «Беверли Хиллз 90210». Там отобрали ребят с такими же интересами, как у меня, причем нас подбирали по психологическим тестам, уже на втором месте стояли математика и русский. Директор нам сразу сказала, что все мы имеем возможность получить золотую медаль, рассказала «правила игры». Вот такой точный менеджериальный подход. И экономике нас учили как раз по проекту ТАСИС, т.е. мы ее сразу изучали на уровне Вышки. Фактически за два года мы изучили микроуровень 1 и даже частично второй. Поэтому когда моя мама говорила, что «мой сын будет учиться в экономическом вузе» (тогда это было очень популярно), единственное, что я понимал: это будет не ПГУ (смеется). И как раз в этот год открылся Пермский кампус НИУ ВШЭ. Я поступил и был безумно счастлив, потому что все мне здесь очень нравилось. Фундаментальный подход к международным знаниям и то, как к нам здесь относились. Мы учились вместе с преподавателями, к нам приезжали профессора из Москвы, из других стран. Для меня эти пять лет не прошли незаметно.
— Вы читаете несколько дисциплин, остается ли время на досуг?
— Это момент очень серьезный, именно он стал причиной моего ухода с кафедры финансового менеджмента в сентябре 2013 года. Раньше я здесь не работал, а жил, и меня все устраивало. Единственное, что меня всегда напрягало, что надо писать диссертацию (смеется). Времени стало не хватать, и в какой-то момент я начал понимать, что баланс между профессиональным и личным развитием нарушается. Начинался внутренний конфликт, и результатом стало, что я ушел из штата, остался преподавать по гражданско-правовому договору на программах дополнительного образования. У меня появилось свободное время и множество способов приложить свои силы где-то еще — это было прекрасное время. В прошлом году я понял, что могу быть полезен в деканате, занимаясь той работой, за которую меня действительно ценят, и мне предложили полставки. И действительно я так организовал свой день, что утро — это мое личное время, а вечером я «служу» Вышке. В свободное время я очень люблю ходить в театр и считаю, что нам, пермякам, повезло: у нас есть как минимум два театра, где можно увидеть спектакли международного уровня, плюс еще прекрасные камерные театры. Все мои друзья из сферы культуры — художники, театралы, они всегда рассказывают, где и что интересное можно увидеть, приглашают сходить.
— Быть может, назовете театральную премьеру, которая произвела на Вас впечатление в последнее время?
— Все, что я видел, производит сильное впечатление. Но наиболее сильное — опера «Носферату», можно сказать, неизгладимое. И премьера «Дон Жуана», несмотря на совершенно противоположные отзывы. Например, кто-то ее ругает за внешнюю мишуру, при этом там выстроена очень серьезная, глубокая система смыслов. В обоих произведениях поднимаются вопросы свободы, связанные не только с политикой, ужесточением режима. Свободы прежде всего внутри тебя. Мне повезло, что я в 1981-м году родился и это был как раз период пути к свободе в нашей стране. Получилось так, что мне всегда давали свободы гораздо больше, нежели я себе позволял в своем сознании. И вот именно об осознании того, что вся твоя несвобода находится у тебя в голове и попытках ее преодолеть, эти классические произведения, никого и никогда не оставляющие равнодушными.
— Если говорить о более «легких» видах искусства, какие жанры Вы предпочитаете в кинематографе? Возможно, назовете любимые фильмы?
— Я люблю и голливудские фильмы, и старые советские, и, конечно, я обожаю «сказки»: «Гарри Поттер», «Властелин колец», «Пятый элемент». Мне нравится находиться в каких-то параллельных мирах, так у меня в какой-то степени устроен мозг, потому что человеку надо выходить из обыденности, хотя реальная жизнь тоже довольно сказочная, когда ты начинаешь ее осознанно воспринимать (смеется). В целом мне нравятся фильмы, которые искусно сделаны, т.е. фактически жанр не важен. Ужасы, детектив, фантастика, боевик – неважно, если фильм сделан искусно, неповторимо в художественном плане, мне он всегда будет нравиться. К современному искусству я отношусь точно так же. Некоторые вещи: инсталляции, прочая мазня, нецензурные слова на холсте — меня вообще никак не трогают. Понятно, что задача современного искусства — впечатлять и некоторые доходят в этом стремлении до крайности. Но опять же: если ты умеешь это делать искусно, можешь неповторимо отразить свой труд, выверить слова, формы, краски, передать некую душевную боль, страдание — все это отражается на результате, который мне нравится.
— У Вас есть хобби?
— У меня очень странное хобби. С одной стороны, это просто разговаривать (смеется). В моей семье строились отношения так, что мы всегда разговаривали друг с другом, иногда это доходило до крайности… Наверное, отсюда развилось мое умение выражать мысли в словах, как-то доносить их до слушателя. Еще одно мое хобби — ведение праздников, именно не организация, а роль ведущего, хотя в подготовке тоже могу принимать участие, в рамках создания идеи. Собственно я и пошел работать заместителем декана потому, что понял: навыки администрирования мне все равно нужно развивать (смеется). Началось все в 19 лет, когда я путешествовал со своей сестрой на теплоходе, где директором была Светлана Киселева. Мне очень понравилась ее команда, ее отношение к интертейменту. Она хотела, чтобы люди не просто развлеклись, а погрузились в детство, немного раскрылись, освободились от своих штампов, и пространство теплохода позволяло это сделать. Так получилось, что моя сестра не смогла закончить контракт со Светланой и мне позволили ее заменить на оставшиеся три рейса. Я настолько в это втянулся, что потом в течение 10 лет так и работал культорганизатором. В студенческие годы это позволяло мне путешествовать и отдыхать летом, а когда стал преподавателем, я понимал, что мне это нужно просто как хобби, поэтому я часто писал, что мое хобби — развлекать людей на теплоходе (смеется). Когда-то я даже ездил работать бесплатно, чтобы для себя понять, действительно это увлечение или все же труд. И когда мне не платили, было даже легче. И последнее хобби, которое я приобрел, и счастлив от этого — занятия фитнесом. Каждый раз, просыпаясь по понедельникам, средам и пятницам, я понимаю, насколько я счастлив от того, что могу сейчас пойти заниматься спортом.
— Вы много говорите о своей семье. В Вашем рассказе все время отсылки то к маме, то к сестре, то к брату. Психологически сложнее или легче расти в большой семье?
— Нас пятеро братьев и сестер, я третий. Мои родители — педагоги от Бога, прежде всего папа, а мама — менеджер, они сходились в главном — в воспитании детей. Всегда говорили, что необходимо развивать чувство ответственности, любви, взаимовыручки и т.п. Конечно, мы дрались, ругались, никто не хотел мыть посуду и т.п., но в конечном счете родители смогли до нас донести, что все равно кроме нас этого никто не сделает. Мы понимали, насколько тяжело им растить нас, ведь мы родились в период перестройки, в 1990-е, когда люди выживали с трудом, а они смогли пятерых детей поднять. А мама смогла еще открыть благотворительную организацию, которая помогала всем многодетным семьям в районе. Их пример, их видение мира, их отношение к происходящему, дружелюбная атмосфера в конце концов до сих пор помогают мне справляться с трудностями. Трудности есть всегда, ты понимаешь, что они неизбежны, чтобы чего-то достичь, нужно что-то сделать. Это как с посудой: ты начинаешь ее мыть с удовольствием, это тебя уже не раздражает (смеется).
— И последний вопрос. Что Вы больше всего цените в своих студентах? Чего от них ждете?
— Ценю, конечно, желание учиться и развиваться — это в первую очередь. Особенно среди студентов второго высшего. А жду, что они осознают, чего хотят, и смогут достичь этого, что им пригодятся полученные знания, что время их учебы будет потрачено не зря.